Песнь о Родине Как-то дождливым зимним вечером два бомжа волокли в свою норку женщину. Женщина (тоже бомж) им в этом не препятствовала, но и никак не содействовала, то есть крепко спала. Мужские бомжи были довольно тощие и слабосильные, а женщина, наоборот, весьма упитанная, несмотря на нелёгкую свою жизнь. Поэтому со стороны казалось, будто бы два муравья нашли слишком большую гусеницу и не знают, что с ней делать: и дотащить нет никакой возможности, и вот так вот взять да и бросить такую большую и полезную женщину тоже никак нельзя. Я, им посочувствовал, но помогать не стал и пошёл в гастроном. А гастроном этот – один из последних сохранившихся осколков старого быта: никаких корзинок-тележек, никаких девушек на кассе с приклеенными к злобным лицам фальшивыми улыбками, видеонаблюдения – ничего этого к счастью нет. Зато есть перекликающиеся между собой продавщицы (всё время раскладывают товар или что-то протирают, торговать им особенно некогда), баба Маня со шваброй, всегда пьяный грузчик Коля и много другого прекрасного. Из веяний нынешнего благодатного времени присутствует только игровой автомат в винном отделе, беспрерывно играющий бессмертную песню семь-сорок. Возле автомата всегда толпятся доверчивые пьяницы, которые, как малые дети, надеются, что однажды этот жульнический механизм таки возьмёт и насыплет им себе в убыток полный картуз блестящих, как счастье, пятаков. Даже и уборщица баба Маня с небольшой своей зарплаты время от времени подкармливает бездомный этот аппарат последними своими монетками и ласково гладит его по синему боку. Но он редко отзывается на ласку: так – отсыплет иногда, сколько не жалко, да и опять заведёт свою сиротскую песнь вечного скитальца. Вокруг этого автомата с утра и до закрытия гастронома работает Мужской Клуб. Люди все интеллигентные: если и случается мордобой, то без кровопролития и других зверств, даже и милицию звать не нужно: проигравший идёт с подбитым глазом домой, а победитель заказывает ещё сто и конфетку. А к чему я, собственно, всё это. Однажды пришлось мне пожить некоторое время, недолго к счастью, на чужбине. На чужбине не так уж и плохо: все вежливые, улыбаются, грузовики останавливаются, едва ты поставишь ногу на проезжую часть (в положенном, конечно, месте). И даже те же бомжи все хорошо одеты и роются в мусорных баках в перчатках. Да в таких баках и рыться одно удовольствие. И вот уже перед самым возвращением домой приснился мне страшный сон. Что будто бы возвращаюсь я домой, приезжаю на метро Чёрная Речка и иду на остановку маршрутки. А там, вместо измученной беспросветной жизнью газели с водителем-калмыком стоит огромный и прекрасный автобус с тонированными стёклами, а вместо калмыка – интеллигентный водитель в белой рубашке с галстуком. И билет стоит пятнадцать евро. Ну ,хорошо, пусть пятнадцать, хотя и дороговато, конечно, зато автобус, вон какой замечательный. Наконец приезжаю я на свою улицу и иду в любимый свой гастроном – нужно же отпраздновать возвращение. А там! Там вместо игрового аппарата разбит фонтанчик, играет тихая приятная музычка и за кассой сидит приятный молодой человек (опять в белой рубашке с галстуком!). Покупатели отрывают талончик с номером и листают в мягких креслах карты вин, пока над кассой не высветится их очередь. При покупке вежливо просят показать паспорт, дабы случайно не продать вредоносный напиток лицу, не достигшему двадцати одного года. И вот вышел я из бывшего гастронома, сел на аккуратную скамеечку и горько заплакал. Потому что нет больше моей Родины. И где же её теперь искать? От такого кошмарного сна я тут же проснулся – как раз вовремя, чтобы бегом успеть на паром до родных берегов. И приехал я на станцию метро Чёрная Речка. И водитель-калмык довёз меня до дома. И пошёл я в гастроном и обнаружил там всё тех же людей и ещё два новых игровых автомата. И выгреб из почтового ящика четыре килограмма газет с предложениями прервать запой и нежелательную беременность.
Мария Ивановна, как могла, побежала в учительскую. Бросив на стол журнал, она упала в кресло и разрыдалась... Она, заслуженный педагог с 40-летним стажем, не может объяснить 15-летнему сопляку с туркмено-латвийским прошлым, где у него Родина. Потому что в юные годы Марии Ивановны Родина была одна – Советский Союз, и настолько она была необъятна, что можно было объездить полмира, но при этом не выехать за границы родины... И казахи, и прибалты, и евреи, и чукчи... у всех была одна единственная Родина, и всем это было понятно... А теперь? Три часа на машине – и все! Нет Родины! Кругом одна сплошная заграница... *** Следующим уроком была геометрия. Молодой учитель зашел в класс после звонка на урок. - Сергей Михайлович! А зачем нужно идти в армию, если у тебя нет родины? – задал вопрос Вовочка. - Вовочка, у тебя нету Родины? - Нету... - Как так? - Понимаете, родился я в Туркмении, где прожил до 5 лет, потом мы с родителями переехали в Латвию, потом мне исполнилось 11 лет, и мы переехали в Украину. - Очень хорошо, а сюда вы как попали? - А тут бабушка... - Вовочка! Так значит у тебя как минимум 3 родины! Ну раз на то пошло – значит 5! Я еще и еврей и по папе русский! - Прекрасно! Значит тебя в армию заберут самого первого! - Не хочу... - Тогда к доске шагом марш! Доказываем теорему трех перпендикуляров!- Сергей Михайлович обвел глазами класс. - Ну что, бойцы, у кого еще нет Родины? *** После уроков в учительской было шумно. В свете провокаций со стороны учеников на тему "Что такое Родина ", учителя искали определение " Родины " как таковой и методах ее объяснения современным ученикам.
- Согласно общепринятому определению, Родина, отечество, отчизна, страна, в которой человек родился; исторически принадлежащая данному народу территория с её природой, населением, общественным и государственным строем, особенностями языка, культуры, опыта и нравов. – зачитывал официальный текст директор. - А детям это как объяснить? – галдели учителя. - У нас и негритята есть, и китайцы... – поддакивали завучи. Дверь учительской распахнулась. С ведром и мокрой тряпкой небрежно завалилась Никифоровна – уборщица. - Чаво ета вы тута расшумелися? Мне тута убирть нада! – грозно возмутилась Никифоровна. - А мы тут решаем... что такое Родина...- робко промямлил директор. Всегда строгий и безапеляционный, он робел лишь в присутсвии проверки из РОНО и Никифоровны.
- Делать вот вам нехрен, - забурчала уборщица, - Родину они решают... А чо тут решать? Чо тут непонятна вам? Родина – эта кагда и выпить есть с кем, и закусить, и пагаварыть за жизнь и на пенсию не страшна! - На пенсию не страшно... – хором повторили учителя. На том и порешили.
*** - Пап! А че такое Родина? - Сын, Родина, это такое место, куда ты всегда можешь вернуться, и где тебе будут рады... - Па! А ты это здорово придумал!
*** - Итак, сегодняшний урок будет посвящен определению Родины! – Мария Ивановна сияла. Она, как ей казалось, знала все возможные определения, и даже чувствовала себя способной объяснить это ученикам. Последовали скучные определения, и как резюме, чтобы донести до умов и сердец школьников, Мария Ивановна выдала: - Дети! Родина – это место, где хочется выйти на пенсию и достойно встретить старость! - Судя по всему, вы, Мария Ивановна, живете не на Родине! После поездки в Польшу Вы так много о ней говорили. - Да что вы такое говорите! Нам по 15 лет, мы еще школу не закончили, а вы – пенсия и старость! - Мы не хотим на пенсию! Мария Ивановна побагровела. - Тихо! – взвизгнула она. – Кто тут у нас самый умный? – Учительница плавно переходила на ультразвук. - Я! – Гордо отозвался Вовочка. - Ну-ка, расскажи всем, что такое РОДИНА! – она была уверена, что Вовочка не ответит, он не слушал ее сегодня... - Это такое место, знаете... куда всегда можно вернуться! Из любого места! – Парировал ученик. - Круто! – все загалдели. – Вернуться откуда-нибудь – это гораздо интереснее, чем на пенсию! Класс расшумелся. Мария Ивановна тихонько опустилась на стул и впервые задумалась о том, чтобы действительно уехать на Родину. То есть выйти на пенсию.
- Вот, дети, - мерно расхаживала по классу Мария Ивановна, - скоро закончите школу, мальчики пойдут в армию, девочки выйдут замуж... - Марьиванна! - отозвался с последней парты Вовочка. - А зачем в армию? - Что значит, зачем? – растерялась учительница. – Родину защищать! - А что значит – Родина? – не унимался Вовочка. - Родина? Ну как же, что значит... Это ... место, где ты родился! - Значит я буду защищать Туркмению? - Почему Туркмению? - Я там родился. - Нет, же, Родина – это не только то место, где ты родился, но где вырос... - Ну так я там и рос! Целых пять лет! - Пять лет – это слишком мало для понятия родины... ты же не говоришь по-туркменски не живешь традициями Востока... - Нет, я по-туркменски не говорю, я говорю по-русски, по-английски, немного по-французски... - Значит Туркмения – не твоя родина. Твоя родина там, где родились так же твои предки... - Мой отец родился в Петербурге, а мама в Кишеневе... Значит, я буду защищать Россию и Молдову? - Нет, ты будешь защищать ту страну, в которой прошло твое детство, твои лучшие воспоминания... - Латвия, мы там жили, пока мне не исполнилось 11 лет, у меня замечательные воспоминания об этой стране! - Нет… не Латвия! Защищать страну, близкую по духу и вероисповеданию... - Ммм…. ну поскольку я по маминой маме еврей, неужели защищать буду Израиль... Марьиванна! А как я буду защищать Израиль, неся службу в украинской армии? Очки Марии Ивановны с кончика носа плавно перемещались все выше и выше, пока не оказались и вовсе на лбу. Класс с интересом наблюдал за происходящим. Вовочка прекрасно умел срывать уроки. - Вовочка, - неуверенно сказала Мария Ивановна. – Ты в Украинской армии будешь защищать Украину... - Но если она мне совсем не родина! Что я там буду делать? Получается, что у меня совсем нет родины! А раз мне нечего защищать, значит, в армию можно не ходить? - В армию обязательно нужно ходить... - Зачем? - Чтобы стать настоящим мужчиной! – уверенности в голосе учительницы с каждым вопросом ученика становилось все меньше и меньше. - Мария Ивановна! Но ведь, чтобы стать настоящим мужчиной, нужна не армия! - Что же? - спросила она на свою беду. Ну вы столько лет живете, а как будто не знаете! Конечно же женщина! Класс взорвался дружным хохотом. Мария Ивановна побледнела. Трудно находить аргументы для подобных, пусть и логичных, заявлений. Она хотела попросить Вовочку пригласить к ней его родителей, но в данный момент забыла все слова. Спасительный звонок на перемену вывел ее из оцепенения. Старшеклассники тут же загалдели, зашумели и разбежались.
